На родине у тебя и прошлое, и будущее

В чужом краю – одно лишь настоящее (Л. Гиршфельд). Поделюсь одной историей. Постараюсь без выводов и нравоучений, но это уже как получится. Хотя вас приглашаю свои выводы из этой ситуации всё-таки сделать.

Я довольно тяжело схожусь с людьми, а так вот чтобы раскрыть душу перед незнакомым человеком – так и вовсе неприемлемая для меня ситуация. И чужие душеизлияния тоже слушаю с неохотой. Как говорится, своих забот хватает, чтобы ещё в чужие вникать или даже делать вид, что тебе интересно.

Но тут почему-то разговорились, может потому, что ехать предстояло долго. А может потому, что сначала было просто неудобно молчать в ответ на ту или иную реплику, или, покивав для отцепного, надеть наушники и сделать вид, что очень музыкой увлечена. А потом реально стало интересно. Профессиональный интерес пересилил моего внутреннего интроверта.

Мой собеседник не жаловался, нет. Просто как-то с грустью отметил, что остался один: «Жена умерла, а дочь…» Я только собралась выражать слова соболезнования, как мой попутчик всё сам разъяснил. 

Как оказалось, дочь уехала в Польшу, и детей с собой забрала, а с мужем развелась, так как он ни взглядов её, ни идей о смене страны жительства не поддержал. «За лучшей жизнью, – горько вздыхал мой собеседник. – А ты, папа, как она мне сказала, ничего в жизни не понимаешь. И со мной не общается. Во взглядах на политику не сошлись». 

Мы говорили с ним о патриотизме, об уважении, о семье и традициях. О том, что август 2020 года поставил некоторые семьи по разные стороны баррикад и родные прежде люди вдруг перестали быть родными. 

Хотя, как мне кажется, политика – это одно, а семья, родственные чувства и отношения родных друг к другу – это совсем другое. Да, порой злит, что у родственников могут быть иные взгляды на какую-­то ситуацию, но это так, одномоментно. А чтобы вот так рушить семьи, оставлять в одиночестве родного тебе человека. По меньшей мере странно. 

А на чужбине что, сладко? Или просто не хватает пока сил и совести хотя бы позвонить отцу, сказать «прости» и всего лишь возобновить общение (если уж так не хочется/стыдно/страшно/совестно возвращаться на свою родину), дать возможность деду увидеть внуков, пусть пока и посредством интернет-общения. Да, признавать ошибки намного сложнее, чем говорить злые слова, упрекать, обвинять или навешивать ярлыки. На это мы все очень скорые, к сожалению.

Очень надеюсь, что всё в отношениях с дочерью у моего случайного попутчика и собеседника наладится, она поймёт, что семья важнее, а отец не вечен и можно банально не успеть сказать «прости» и «я люблю тебя». А потом корить себя... 

Ведь политики разберутся без нас. Так было и так будет всегда.