«Избили и бросили в заведённой машине»: история жизнерадостной гомельчанки, которая танцует на инвалидной коляске

«Я проснулась в то утро и подумала: "Наверное, проспала в школу". Хочу подняться, а тело как не моё. Не могу поднять ни рук, ни ног. Слова не произносятся», – тогда Виктория Лабода ещё не знала, что на радость родным первый раз пришла в сознание после полутора месяцев комы. Страшная ситуация разделила её жизнь на до и после. Впереди были годы восстановления и удивлённые глаза врачей. То, что сегодня она улыбается и общается, называют чудом. Но Вика удивляет ещё больше и начинает танцевать на инвалидной коляске. 

Виктория – значит победа. 

Из танцевального зала гомельского Центра инклюзивной культуры доносятся звуки латино. Для полноты картины вполне могла заиграть Лобода и её хит «Суперзвезда». Потому что за ширмой разрезает воздух на инвалидной коляске Виктория Лабода. 

– Да-да, все люди как люди, а я суперзвезда, – хохочет она. 

Самый резкий поворот в жизни Вики случился 10 лет назад. Полная жизнелюбия 11-классница и мысли допустить не могла, что в 17 лет родится заново. 

– До сих пор не помню того вечера. Знаю, что была с другом. Нас избили. Удары по голове. Шрамы сверху и сзади. Бросили к нему в машину и включили зажигание. Гараж закрыли. Мальчик в два часа ночи умер, а я каким-то чудом дожила до утра. Не понимаю, почему произошла эта ситуация. Подозреваю, что эта участь готовилась не для меня. 

От отравления угарным газом большая часть мозга отмерла. Первые два года девушка пролежала пластом. Из-за тромбов под коленками нельзя было делать массажи и ЛФК. Все мышцы атрофировались, поэтому пришлось нарабатывать движения заново: учиться разговаривать, читать, писать. Со временем вернулись память и знания. А вот ходить девушка пока только мечтает.

– Мой диагноз: черепно-мозговая травма, отравление угарным газом, асфиксия, энцефалопатия… – набирает воздуха Вика, чтобы огласить весь список. – Видя его, врачи округляют глаза: «Как с таким диагнозом ты сидишь перед нами и разговариваешь?» 

Медленное восстановление идёт. Мышечная память сохранилась. Все говорят, что в один момент я могу встать утром и пойти как ни в чём не бывало. А могу дальше восстанавливаться. Я чувствую ноги. Могу ими двигать, пересесть на диван. Дома хожу с ходунами. На дальние расстояния – на коляске. Меня никто не ведёт: ни доктора, ни поликлиника. Я веду себя сама. Знаю, что нужно нарабатывать мышечный корсет. Поэтому большие надежды возлагаю на танцы.  

Жизнь, похожая на бесконечный день сурка, заиграла новыми красками, когда в неё ворвались танцы. Два раза в неделю, по вторникам и четвергам, Вика летит на крыльях, перескакивая на коляске бордюры, в студию «Инклюзив Dance» на занятия к Анне Романовой. 

– Когда пришла полгода назад, не гнулась, как подошва от сапога. А сейчас… Хотите, покажу складку? – под заливистый смех тренера Вика дотягивается руками до пола. – Анна Валентиновна заново научила меня дышать животом. После больницы, где  дышала и кушала через трубочку, я умела дышать только грудью. А с такими навыками тяжело танцевать, держать корпус и осанку – не хватало воздуха. 

Перед занятием Вика пересаживается в специальную танцевальную коляску. Спинка в ней более низкая, чем в обычной, развал колёс – под наклоном. В среднем она стоит около двух тысяч евро. В Центре инклюзивной культуры она появилась благодаря грантовой поддержке одного из европейских проектов. 

Девушки танцуют латиноамериканскую программу. Как отличить самбо от ча-ча-ча, если не задействованы ноги? Кроме музыки, это разные корпусные движения и основные позиции рук. И даже если вам кажется, что танцевать на инвалидной коляске легко, вам только кажется.

– Когда я села в коляску и сама протанцевала, поняла, насколько тяжело Вике. Я, человек, у которого всё работает и отличная пластичность, не могла совладать с координационными движениями и особенно с вращениями. Нужно в пять раз больше усилий, чтобы удержать корпус и одновременно управлять коляской, – говорит Анна. 

Как и у любого человека на инвалидном кресле, у Вики есть сложности с перемещением по городу. Мама девушки живёт в Новой Гуте в пятиэтажке без лифта. Вика перебралась к дедушке и бабушке в Гомель. Коридоры в квартире хоть и узкие для коляски, зато в восьмиэтажке есть лифт. 

– Проблем нет, когда я на недельном пребывании в «Майском цветке» (отделение Центра социального обслуживания населения Железнодорожного района. – Прим. авт.) и на тренировки добираться недалеко. Из дома стараюсь ездить сама. Все водители меня уже знают и подъезжают ближе к остановке. Зачастую это автобусы со ступеньками, поэтому приходится просить помощи. Но я заучила расписание: в 11.37 до центра едет низкопольный автобус. 

С безбарьерной средой у дома, а я живу возле автовокзала, стало лучше после строительства нового торгового центра. До этого был тот ещё аттракцион. По городу без помощи могу перемещаться только в центре, где оборудовали пониженные бордюры. На периферии с этим есть проблемы.   

«Я видела снег вживую!» 

«Чувствуешь на себе взгляды прохожих?» – зная, что это частый страх людей на инвалидной коляске, интересуюсь у Вики. 

– Не обращаю на них внимания.

– В смысле? На тебя постоянно мужчины смотрят, – врывается в разговор пробегающий мимо бывший директор Центра инклюзивной культуры Кирилл Курдюмов. И снова в зале хохот. 

– Первые годы мне было сложно принять себя такую. Я днями лежала и не видела радости в наступившем утре. Сейчас, когда возвращаюсь уставшая после занятий, улыбаюсь, довольная, мне всё равно, что думают вокруг. 

• "Я люблю свою жизнь. И благодарна ей за ту ситуацию. Ведь если я была нормальным ходячим человеком, я бы ценила свои возможности? Мы, нормальные люди, принимаем всё как должное". 

Видя постепенное развитие, я настолько от себя кайфую! Сегодня, к примеру, меня восхищает волна, которая получилась. Знаете, что ещё поняла? Когда есть возможность в любой момент беспрепятственно выйти на улицу даже просто подышать воздухом, это дорогого стоит. Раньше зиму я видела в окно. В этом году благодаря тренировкам появилась необходимость выходить на улицу и наконец-то увидела снег вживую. Это счастье!

Сейчас в студии танцев ждут новых участников. В том числе и профессиональных бальников, которые могут составить пару Виктории. Хотя о партнёре для танцев Вика пока думает настороженно, ну только если «скажет Анна Валентиновна»:

– Бабушка говорит: «Вика, тебе уже 28 лет. Надо быть серьёзнее». А я не могу. Я предпочитаю относиться к жизни на позитиве. И побаиваюсь: вдруг я этим буду раздражать партнёра. Вдруг не сойдёмся. Очень боюсь, что мой мир, в котором мои устои, моя поднятая самооценка, разрушат и оттолкнут меня назад. 

«Они жизнерадостнее нас». 

Преподаватель Анна Романова танцует с трёх лет. За хрупкими плечами профессиональной танцовщицы – годы бально-спортивных и народных па. Первый опыт работы с человеком с инвалидностью был в Москве, где она танцевала с Женей Смирновым. Чемпион России по брейк-дансу, он потерял ногу в аварии, но не перестал заниматься любимым делом, снялся в клипе Наргиз, участвовал в шоу «Танцы» и даже создал свою танцевальную инклюзивную школу танцев. 

– Я шла на первую встречу с ним и волновалась: как себя вести, у него же нет ноги, – вспоминает Анна. – Но когда мы пообщались, мне было стыдно за своё чувство жалости. Я поняла, что это я несчастная, мои проблемы – ничто, а он пример настоящего мужчины и самого жизнерадостного человека. 

С Викой уже было по-иному: 

– Прежде чем начать работать с ней, я решила делать это, принося радость. Если я проявляю к человеку жалость, не добьюсь от него высокого уровня профессионализма. Да, она на коляске, но я сразу сказала: «Не хочу, чтобы, выходя на сцену, ты создавала впечатление несчастного человека, которого нужно пожалеть. Пусть зрители подумают: "Вау, класс, я тоже так хочу". Нет никаких рамок. Ты такая же, как все». Вначале я видела, что Вике тяжело. Она думала, что я требую от неё невозможного. Казалось, что она не до конца верила, что всё сможет. Но Вика и её внутренний боец могут всё. Она мой вдохновитель, который поддерживает любую творческую идею. И если я сейчас скажу сделать пять поворотов, несмотря на тяжесть, она их сделает.

Процесс обучения у этой позитивной пары взаимный:

– Чему меня учит Вика? Это пример очень жизнерадостного, целеустремлённого человека, уверенного в себе и верящего, что всё получится. Она научила меня оптимизму. Представьте, когда у тебя ничего не получается, ты 10 лет в одном состоянии и всё равно не сдаваться, не потерять смысл в жизни и радость… Когда у меня какие-то проблемы, я каждый раз понимаю, что это пустяки. Нам в жизни дано намного больше. Мы просто этого не ценим. 

Прощаясь, спрашиваю у Вики про мечты:

– Я до сих пор не приняла ту ситуацию и борюсь. И мечтаю, что в недалёком будущем мы с Анной Валентиновной поставим танец стоя.