Встреча с историей: как ракетная субмарина «Гомельский комсомолец» дежурила в мировом океане
Ракетная субмарина «Гомельский комсомолец» дежурила в мировом океане во второй половине ХХ столетия. Наши земляки составляли основу экипажа этого корабля с ядерным вооружением. Корреспондент «В» побывал в гостях у радиста «Гомельского комсомольца» Николая Журова.
Откуда имя. 68-летний житель города над Сожем рассказал о походах по мировому океану и пояснил происхождение названия корабля. Субмарине присвоили такое имя потому, что союз молодёжи нашего областного центра взял шефство над грозной для противников подводной лодкой. К тому же её экипаж, подобранный в основном из наших земляков, показывал беспримерные результаты боевой подготовки.
Николай Алексеевич бережно достал из шкафа бескозырку с выбитой на ленте надписью: «Балтийский флот».
– Это тот самый головной убор, с которым был уволен в запас, – сказал гомельчанин.
Вспомнил, как почти полвека назад проходил медкомиссию в военкомате по улице Богдана Хмельницкого, откуда и сейчас отправляют новобранцев. Врачи отметили отличное здоровье призывника. Флотский офицер увидел в нём будущего моряка и забрал его личное дело.
Две страны. Вместе с другими ребятами его отправили в учебный центр ВМФ на побережье Чёрного моря. Там молодое пополнение готовили к несению службы в океанских глубинах. При тестировании знакового кодирования по азбуке Морзе новобранец показал отличные результаты. А потом неоднократно доказывал правильность выбора военной специальности в ходе учений и боевого дежурства на морских просторах.
– Когда из Балтики выходишь в Атлантику, проходишь через проливную зону. Представьте, с одной стороны в паре сотен метров от борта находится Дания, с другой – на таком же расстоянии – Швеция. Пролив необходимо было проходить в надводном положении. Мы, швартовая команда, стоим на корме и в носовой части, смотрим сразу на две страны, – поправив бескозырку, сделал паузу подводник, вспоминая чувства, охватывающие моряков, гордо стоящих на палубе мощного корабля.
При выходе из пролива нашу субмарину ждали фрегаты противника, чтобы узнать маршрут патрулирования. Понятно, особое внимание противник уделял тем судам, которые оснащались ракетами с ядерными боеголовками. А «Гомельский комсомолец» как раз и был из этого числа.
Служба в тапочках. Как только наши выходили в океан, то сразу уходили под воду. Но и противники не дураки – применяли широкий спектр приборов для определения координат ракетоносца.
– Чтобы нас не заметили у берегов Англии, пришлось погружаться на максимальную глубину. Под 50-метровой водной толщей по приказу капитана подлодки доложил командованию на земле о ситуации и принял ответ о получении. А когда опустились ниже, то радиоволны уже не проходили.
В режиме ухода от преследования все радиопередатчики отключали. Радисты занимались изучением служебной документации, повышали уровень знаний, чтобы обеспечивать выполнение боевой задачи по защите Родины.
В это время акустики прослушивали звуки океана, по звукам определяли виды гражданских и военных судов и расстояние до них. То же делали и противники. И тут как нельзя кстати подходила тихоходная обувь. Моряки несли боевое дежурство в тапочках с мягкой подошвой, чтобы не создавать лишний шум, который пытались уловить противники в океанских глубинах, пояснил Николай Алексеевич.
Время для улыбок. «Кок на камбузе готовил очень вкусные блюда, – удовлетворённо причмокнул языком подводник. – Такие, что пальчики оближешь». Еды было в достатке. Специальные пластины в отсеках поглощали углекислый газ и выделяли кислород. Так что и воздуха хватало. Вне вахты собирались в свободных отсеках и байки травили.
Часто вспоминали молодого моряка, который на занятиях пропустил мимо ушей правила пользования гальюном (туалетом). Из-за чего не обрёл навыков и чёткого следования инструкциям, а у подводников они особые. Хотя ничего сложного, уверяет моряк. Нужно поочерёдно пользоваться двумя кранами. Дескать, они похожи на те, что в вагонных туалетах. Новичок не следовал советам и всё, что он «наделал», полетело на него. Как говорится, отделался лёгким испугом и две недели драил палубу.
Другой сослуживец зимой поднялся на борт в мокром тулупе и сказал, что выпал за борт. В тёплом одеянии под холодным ветром моряк нёс вахту по охране пришвартованной к пирсу подлодки. Не учёл покрывший палубу ледок и соскользнул в воду. Ребята недоумевали, как в промокшем тулупе тот сам смог выбраться. Хотя ничего удивительного. Ведь уровень подготовки был такой, что позволял спасти и себя, и товарища.
В походе делились впечатлениями о знакомствах в матросском клубе, куда на танцы пускали только моряков и девушек. Вспоминали оригинальные пары и далеко не мирные баталии за партнёров, не жалели фантазии, мечтая о будущем.
Рассказывали о сообразительности подводников, которые находили выход из сложнейших ситуаций. Был случай, когда произошла поломка деталей управления, и набравшую ход подлодку не получилось остановить в штатном режиме. А она шла прямо на пирс. Тогда капитан приказал произвести выстрелы из торпедных аппаратов, но не торпедами, а воздухом. Грамотно просчитанное действие позволило избежать столкновения. В смене вахт и дружеских беседах время проходило быстро.
Лучший старшина. Противники тщательно мониторили глубины, но нашу подлодку так и не заметили, поэтому передвинулись в другой квадрат. Тогда акустик доложил, что горизонт чист, и субмарина незаметно вышла из зоны боевого патрулирования. На заданную точку в мировом океане скрытно вышла другая подлодка с такими же мощными параметрами. На ней также приходилось бывать Николаю Журову как в качестве радиста, так и наставника при подготовке молодых моряков.
Однажды после очередного и, казалось, ничем не примечательного боевого дежурства вернулись на базу. Мягко пришвартовались. В ходе похода были учения и боевые погружения, а также «игра» в кошки-мышки с теми, кто стремился выследить ракетоносец.
Командир подлодки капитан второго ранга Георгий Шаповаленко доложил командиру дивизии контр-адмиралу о выполнении задач.
– Мы стояли на пирсе возле подлодки, где нас и поздравил командир, – поделился Николай Алексеевич. – И тут из строя вызывают меня. Забеспокоился, может, что-то не то сделал. Перебрал в памяти буквально весь поход. Всегда быстро принимал шифровки и мгновенно отправлял. Ну, значит, вышел, представился контр-адмиралу. И тут громко объявляют: «Приказом командующего Балтийским флотом вы признаны лучшим старшиной команды радистов подводных лодок Балтийского флота». Вручают большой конверт, а там – приказ командующего на мой отпуск продолжительностью 28 дней, проездные документы и денежное пособие. Через три часа я ушёл в отпуск.
Героические родители. Дома заботливая мама особо не расспрашивала сына. Она отлично знала, что такое служба Родине. В годы Великой Отечественной войны, как раз накануне освобождения Гомеля, её забросили в фашистский тыл в составе спецотряда Главного управления контрразведки СМЕРШ (Смерть шпионам). Ей тогда было около 20 лет, но она наравне с другими отважно громила нацистов и готовила плацдарм для наступления Красной армии. Внесла личный вклад в освобождение страны и Европы от коричневой чумы. Её мужественную борьбу с врагами отметили множественными боевыми наградами. Отец моряка также прошёл на войне славный ратный путь. Сын не мог рассказать родителям подробности океанских походов. С него взяли подписку о неразглашении. Больше отмалчивался.
Запрещено было рассказывать о том, что при погрузке ядерных боеголовок на судно военнослужащие усиленно охраняли большой периметр соседней территории. Как следили за движением иностранных спутников, чтобы из космоса не подсмотрели, что именно перемещают в подлодку.
Нельзя было говорить о кодовых таблицах, алгоритме перехода с основных на запасные и резервные частоты, на которых велись переговоры с землёй. Запрет касался и содержания посланий. И тем более о наличии, мощности и дальности ракет с ядерными боеголовками, способных скрытно долететь до вражеских баз и подчистую их уничтожить. Родители понимали, что их сыну оказали большое доверие служить на корабле с названием «Гомельский комсомолец». Догадывались и о том, что просто так отпуск не дают.
Надёжная связь. За время службы Николай Журов побывал дома дважды. Командир отмечал его старание в освоении оборудования и специальности, а также чёткое и быстрое выполнение приказов, причём в экстремальных условиях. А главное – на любом расстоянии от родной земли. И в шторм, и из морских глубин он налаживал надёжную связь, чтобы в любой момент борт с ядерными боеголовками мог получить приказ и доложить о его исполнении.
Николай Журов гордится, что три года служил в ВМФ. У подводников в прямом и переносном смысле весь экипаж в одной лодке. Все зависят друг от друга. Каждый сразу откликается на зов товарища и бросается на помощь. Чувством локтя не объяснить отношения, которые складываются в субмарине. Им вверили самое грозное оружие. Одно его присутствие вблизи берегов противника заставляло остужать самые горячие милитаристские головы.
– Флот помог мне осознать настоящее представление о жизни и порядочности. На подводной лодке нету ни молодых, ни старых. Если один напортачил, весь экипаж может погибнуть. Поэтому там мера ответственности превыше всего. В экипаже самые что ни на есть серьёзные отношения, – подчеркнул Николай Алексеевич. – Пускай не обижаются наземные войска, в морском походе каждый на виду. Все замечают, какой ты в деле. Ещё раз скажу, что главное у подводников – ответственность и обязательность, ибо другого не дано.
За время службы Николай сроднился с тремя морями – Чёрным, Балтийским и Северным. Обрёл друзей, с которыми почти полвека поддерживает добрые отношения. Ему не забыть подводных походов и боевого дежурства в океанских глубинах.
Автор фото: Василий Дубик