Баден-Баден: об известных людях, судьба которых связана с Гомелем

Мы продолжаем публиковать полную версию проекта «Есть Баден-Баден, а есть Гомель-Гомель». Читайте в выпусках об известных людях, судьба которых так или иначе связана с Гомелем и Гомельщиной. Одни родились в нашем городе и области, другие здесь ушли из жизни, в судьбе третьих в наших краях произошли важные, порой переломные события.

Лук на царский стол

Ранее в газете уже была история о том, как в своё время артель из Грабовки принимала участие в строительстве мавзолея Владимира Ильича Ленина. Однако не только строителями славилась Гомельщина. Жили и трудились здесь и искусные производители сельскохозяйственных культур.

В дореволюционное время особой популярностью у заезжих купцов пользовался тереховский лук (местной селекции), который выращивался в деревне Тереховке. Он поставлялся в Польшу, регио­ны тогдашней России, в том числе к столу Его Императорского Величества.

Конногвардейский бульвар, дом 17

Этот дом на Конногвардейском бульваре является одним из самых известных строений в Санкт-Петербурге. В народе, а иногда и в некоторых официальных источниках он именуется домом Утина. Однако далеко не все жители Северной столицы России знают, что Утин на самом деле вовсе и не Утин.

В первой половине XIX века в Гомеле проживал Исаак Утевский, мелкий служащий одной фирмы, главная контора которой была в Санкт-Петербурге. Исаак рано женился, к тридцати годам у него уже было пятеро детей – четыре мальчика и одна девочка. Он еле сводил концы с концами. Случилось так, что владелец фирмы, петербургский миллионер, заехал в Гомель. Ему почему-то понравился Утевский. Он предложил ему поехать на работу в Санкт-Петербург, обещал крупное жалованье. В главной конторе тот быстро выдвинулся, оказался талантливым администратором и через пару лет стал управляющим огромной фирмы.

По убедительному настоянию своего покровителя Исаак Утевский и все члены его семьи приняли православие. Утевский стал Утиным, а его благодетель после смерти оставил ему по завещанию управление компанией, торговавшей вином на всей территории России, и значительную часть состояния, которое предприимчивый Утин тут же преумножил.

Исааку Утину в Санкт-Петербурге принадлежало несколько доходных домов. Благодаря этим домам имя Утиных оказалось «увековеченным» и в современном Санкт-Петербурге – в одном из наиболее известных, на Конногвардейском бульваре, ныне расположен ресторан «Дом купца Утина».

Исаак Утин дал прекрасное образование своим детям (которые родились ещё в Гомеле), несмотря на то, что евреям-выкрестам даже при наличии больших денег это было сделать не так уж и просто.

Борис Утин стал юристом, профессором Петербургского университета, затем служил в Петербургском окружном суде и Петербургской судебной палате. Яков Утин был государственным деятелем Российской империи, предпринимателем, финансистом, тайным советником, сенатором. Николай Утин, окончивший историко-филологический факультет Петербургского университета, стал участником революционного движения 1860–1870 годов. Его женой была дочь известного петербургского архитектора Корсини. Евгений Утин был юристом и известным публицистом.

Похоронены Утины на Новодевичьем кладбище Санкт-Петербурга, рядом с Исааком Утиным покоятся его сыновья Борис, Яков, Николай, Евгений. На этом же кладбище недалеко похоронены поэты Майков, Тютчев и Фофанов, художник Врубель, шахматист Чигорин, адмиралы Эссен и Невельской.

Вот такая история, можно сказать, «миллионера из трущоб».

Амайя – дочь Долорес

17 июля 1936 года начался мятеж против правительства Испанской Республики. Военную поддержку мятежникам оказывали фашистские режимы Германии и Италии. А уже 19 июля по мадридскому радио выступила вице-председатель Коммунистической партии Испании Долорес Ибаррури. Слова из её речи «No pasaran!» стали девизом антифашистского движения всего мира. Сопротивление мятежникам в Испании стало прообразом европейского движения Сопротивления в годы Второй мировой войны.

Положение республиканцев осложнялось, и уже вскоре защитникам республиканского режима пришлось эвакуировать в СССР тысячи своих детей. В конце лета 1936 года дочь одного из лидеров сопротивления Амайя Ибаррури под видом дочери коммерсанта была тайком вывезена из Мадрида в Советский Союз и первоначально размещена под Гомелем, в Чёнковском санаторно-пио­нерском лагере. В то время 15 испанских детей отдыхали в Чёнках и в Горвальской всебелорусской детской здравнице на территории Речицкого района.

Летом 1937 года Амайя Ибаррури уже находилась в Крыму в «Артеке», где стала всеобщей любимицей. Позже, в начале Великой Отечественной войны, Амайя жила в Московском детском доме № 13, работала в районной организации Красного Креста.

После войны вышла замуж за Артёма Фёдоровича Сергеева, сына Фёдора Андреевича Сергеева («Артёма»), приёмного сына Сталина, генерал-майора артиллерии, одного из основателей зенитных ракетных войск СССР. Артём был дружен с братом Амайи Рубеном, погибшим в 1942 году. Когда Артём и Рубен встретились во время войны, испанский товарищ просил не оставлять без внимания его семью, если он вдруг погибнет. Однако Амайя узнала об этой просьбе брата лишь в тот день, когда стала женой Сергеева.

У Артёма и Амайи было трое детей: Долорес, Фёдор и Рубен. К сожалению, брак распался. Амайя и Долорес уехали в Испанию, а сыновья остались с отцом.

В апреле 2006 года в посольстве Российской Федерации в Мадриде Амайе Руис Ибаррури одной из первых в Испании вручили юбилейную медаль «60 лет Победы в Великой Отечественной войне».

Ушла из жизни Амайя Ибаррури в Мадриде в 2018 году, ей было 95 лет.