Гомель Дворникова: факты из жизни деятеля революционного движения в Западной Белоруссии
Деятель революционного движения в Западной Белоруссии, участник Гражданской войны в Испании, где он сражался против профашистского генерала Франсиско Франко. И всё это о гомельчанине Николае ДВОРНИКОВЕ, который 85 лет назад героически погиб при штурме фашистских позиций в горах Эстремадуры. О его подвигах написано много, но мало что известно о жизни будущего героя в городе над Сожем. Постараемся рассказать об этом.
– Николай Дворников родился в Залинейном районе Гомеля, на Московской улице, – рассказывал в 60-е годы прошлого века друг детства Николая Александр Губанов. – Ему было пять лет, когда умер отчим его отца, оставив несколько десятин земли. Землю продали и купили домик на улице Петра и Павла – нынешней улице Петровского. При домике был небольшой участок, где разбили огород, посадили сад, за которым ухаживали трудолюбивая мать Николая Мария Антоновна и её дети. Был Коля небольшой, вихрастый, любил подраться, иногда приходил с синяками. Объяснял отцу: «Роста я небольшого. Они думают, что меня можно задирать, а я даю сдачи».
Как-то Коля с приятелем решили сходить в городской парк, в котором играл оркестр добровольной дружины. Вход стоил 12 копеек. Мальчики перешли улицу и мимо покосившихся хибарок, лавочек, различных мастерских направились в сторону реки. На Замковой (ныне проспект Ленина), ведущей от вокзала к парку улице, всё самое лучшее. И пролётки (коляски, запряжённые лошадьми), и дома, и вывески. Впереди, в самом конце Замковой, сквозь редкую листву виднелся белоснежный дворец княгини Паскевич.
– Давай пойдём в парк, – предложил Коля другу.
Они робко подошли к главному входу.
– Ещё что выдумали! А ну проваливайте! – сердито сказал им солдат-инвалид. – Сейчас княгиня Ирина Ивановна променад будут делать.
Ребятишки спустились вниз по Фельдмаршальской улице (ныне Пролетарская). Возле больницы, где начинался обрыв, зиял пролом.
– Тихо только, – шепнул Коля, – в парке черкесы с плётками. Мальчики протиснулись через узкую щель и вышли на широкую аллею, покрытую ярким ковром жёлтых листьев. То, что они увидели, очаровало их: вдоль аллеи стояли красивые скульптуры.
– Боги, – шепнул Коля. У мальчиков от удивления разбежались глаза. Внизу протекала небольшая речка. Большие чёрные лебеди медленно двигались по воде. Друзья вышли к центральной части парковых сооружений. Прямо перед ними вздыбился великолепный конь, на котором сидел какой-то воин. Они прошли ещё немного и увидели большой и красивый, как в сказке, дворец. Он сверкал яркой белизной. Мальчики застыли в изумлении, снова перевели глаза на всадника.
– Кто это? – опять спросил Коля. – Какой-то король...
Много лет спустя, когда этого памятника уже здесь не будет, Дворников узнает, что это был польский генерал Юзеф Понятовский. Памятник должен был стоять не здесь, а в Варшаве. Но разгневанный восстанием поляков Николай I подарил этот памятник князю Паскевичу – усмирителю восстания.
Повзрослев, Николай участвовал в стройке моста через Сож и Дворца культуры железнодорожников, трудился рабочим завода «Гомсельмаш». А в 1926 году участвовал в работе по ликвидации Горелого болота, являвшегося опасным источником инфекции. Дело в том, что значительная часть Гомеля, от мужской гимназии (ныне здание БелГУТа) и до линии железной дороги, носила некогда название Горелого болота. «Место это было густо застроено ветхими домишками. На улицах – невылазная грязь. На некоторых из них целое лето стояли лужи гнилой воды. Тут же, почти в центре города, густо росли кустарник, осока, тростник. В грязной воде купались свиньи и утки. Женщины полоскали бельё, ребята ловили жуков и головастиков. Обыватели так привыкли к пению лягушек, что, кажется, если бы Горелое болото высохло, они непременно жалели бы его», – писал местный старожил.
Александр Губанов рассказывал:
– Однажды я встретил Колю возле Горелого болота. Было лето, стояла жара. Коля шёл с работы. Одет он был в костюм из чёртовой кожи и старые ботинки. Разговорились. Дело, которым он был всецело поглощён, наполняло его до краёв. «Полезную работу делаем. Видишь, какое место зловонное. Тут такое будет!» – сказал Коля, широко взмахнув рукой. Спустя годы, когда я шагаю по ровному, как струна, залитому огнями проспекту Победы, думаю: «Вгрызаясь тогда лопатой в тягучую тину, этот паренёк видел перед собой сегодняшний день, видел этот замечательный проспект Победы».
И мечты Николая Дворникова сбылись.