Каким ты был, Дима Барыкин? О легендарном гомельчанине рассказала его приемная дочь
Совсем скоро на доме №94, носящей имя легендарного гомельчанина Емельяна Барыкина, появится мурал с его изображением. Редакция "В" решила вспомнить интервью 9-летней давности с сестрой жены Емельяна Игнатьевича, которая, по сути, стала его приёмной дочерью.
– Ну а теперь о главном, – Барыкин жестом пригласил всех к карте Гомеля, кончиком карандаша обвёл условные значки. – Вот линия обороны немцев. Военные очень интересуются, какие тут узлы сопротивления, укрепления, сколько резервов. Так вот, нам нужно взять «языка»! Это приказ командующего фронтом генерала Рокоссовского.
БЛАГОДАРНОСТЬ ОТ РОКОССОВСКОГО
На дорогу Речица–Горваль из леса вышла небольшая группа немцев. Вдали показалась машина. Один из немцев встал на обочину, поднял руку: отстал, мол, солдат, подвезти просит. Автомобиль остановился.
«Вылезай, приехали!» – вдруг сказал по-русски солдат, переодетый в фашистскую форму. Офицер схватился за пистолет, но автоматная очередь изрешетила его и шофёра.
На коленях гауптмана лежал портфель, который партизаны и забрали. Это были разведчики из бригады «Большевик». Оказалось, партизаны Барыкина захватили секретные данные командующего второй немецкой армией о моральном состоянии войск, карту укреплений по Днепру и Сожу, списки личного состава немецких частей.
Емельян Барыкин со звездой Героя Советского Союза.
На следующий день Барыкин с волнением прочёл бланк радиограммы: командующий Белорусским фронтом генерал Рокоссовский в специальном приказе объявил благодарность партизанам, захватившим документы, которые представляют огромную ценность для операции по освобождению Гомеля.
Так кем же был этот талантливый партизанский командир, организовавший столь важную операцию, а позднее передавший регулярной армии 14 тысяч своих бойцов в полном вооружении?
О нём рассказала сестра жены легендарного комиссара Ольга Выржиковская (на снимке), которую Емельян Барыкин воспитал, как свою дочь.
ПАРТИЗАНСКАЯ БОРОДА
– Моя сестра была старше меня на 18 лет, а Барыкин – на 9 лет старше жены. Он мне в отцы годился. Родной умер в 1933 году. Кстати, отец и мать будущего партизана тоже умерли вместе с тремя детьми от чёрной оспы, оставив семерых детей. Емельян Игнатьевич был человеком необыкновенной души, отзывчивый и чуткий.
Барыкин с женой Клавдией.
Как-то к Барыкину, секретарю горкома партии, пришла старушка. Шёл 1944 год. Разруха. Бабушка говорит, что есть нечего.
«Хорошо, я тебе картошки дам, – отвечает Барыкин. – К тебе сейчас с базы подвезут мешок».
Читайте также: «Я звал Барыкина дядей Емельяном»: 92-летний гомельчанин рассказал о гомельском подполье
Когда приходил домой, всех по очереди целовал. Садился обедать, и первый вопрос: «А вы обедали?» Помню, он приехал к нам в Брянск. Я дала ему одеяло, которое оказалось порванным, и Барыкин всю ночь пальцами цеплялся за нитки. В этот же день он поехал в город и купил новое одеяло. Ещё у меня были валенки с привязанными коньками. Так он, когда увидел их, привёз настоящие коньки – мне и брату.
Барыкин с семьёй. Слева направо: Теща Федора Самошина, дочь Лиля, Ольга Выржиковская, жена Клавдия.
Партизаны подарили Барыкину патефон, и он часто слушал Клавдию Шульженко. В исполнении Утёсова ему нравилась «Партизанская борода».
Бывало, сам пел: «Парень я молодой, а хожу с бородой. Я не беспокоюсь – пусть растёт до пояса! Вот когда прогоним фрица, будет время – будем бриться…» После войны он принёс его домой.
«Я понимаю, Волга, что тебе будет обидно, но патефон я заберу, – сказал как-то мне. – Это моя партизанская реликвия, ребята подарили».
А я стою и у меня слёзы капают. Он достаёт деньги и говорит: «Пойди на базар, купи новый».
Был интересный случай. Полковник Василий Коновалов, друг Барыкина, освобождал Гомель, дошёл до Берлина. Оттуда написал товарищу и попросил дать стекла для солдатских казарм.
Барыкин просьбу выполнил. В ответ Коновалов пригласил его в Берлин, а там снял с колодок и подарил ему «Мерседес», а Гомельскому горкому партии – бордовый «Опель». Первый путь автомашин лежал из Берлина до Гомеля. Возил на чёрном «Мерседесе» Барыкина его личный водитель Саша Жарский.
ПОШУТИЛ И ПОЛЮБИЛ
– Когда Барыкин понял, что Гомель не удержать, посадил семью в полуторку и отправил в тыл. Мы как стояли в летних платьях, так и поехали. По дороге шофёр сказал, что пойдёт перекусить. Больше мы его не видели. Попросились в эшелон.
Нас довезли до Брянска, где мы два года прожили на оккупированной территории. Жена Барыкина Клавдия даже сидела в немецкой тюрьме за связь с партизанами. Одна женщина её предала. Клавдия отрицала все обвинения, а когда ей сказали, что её муж в партизанах, ответила, что муж погиб 26 июня при бомбёжке Гомеля. Клава на самом деле долго ничего не знала о Барыкине. Они встретились только после освобождения Гомеля 4 декабря 1943 года. Со своей будущей женой Барыкин познакомился в 1928 году на танцах. Она представилась, он назвал себя Емельяном, а Клавдия из-за громкой музыки услышала Димьян. Он в шутку не стал повторять настоящее имя. Отсюда всё и началось.
Все знакомые и родственники стали звать Барыкина Димой. Только на официальных приёмах к нему обращались Емельян Игнатьевич.
ВОЕВАЛИ ЗА БАТЮ
– Партизаны называли Барыкина Батей. Перед уходом в партизаны он выбросил бритву и начал растить бороду, которую не сбривал 28 месяцев, пока сражался с фашистами.
Бывало, едет Батя на лошади через деревни, борода развевается, а сельчане восклицают: «Ой, якi стары. А як бадзёра едзе!».
В ресторане на улице Советской в Гомеле немецкие офицеры собрались отмечать новый 1941 год и скорое взятие Москвы. В дневнике, который к нашему времени не сохранился, Барыкин записал: «Немцы взлетели от нашего подрыва на большую высоту, но увидать Москву им таки и не удалось».
Осенью 1942 года теплоход с баржей, нагруженной продуктами для немцев, шёл по Сожу. «Атакуйте теплоход, а я поплыву, отрежу баржу», – сказал Барыкин. Он поплыл, перерубил трос. Теплоход потопили.
Кстати, именно партизаны Барыкина, переодевшись немцами, предотвратили взрыв на гомельской теплоэлектростанции.
Партизаны Бати вспоминали смешной случай. Ночью возле землянки Барыкина, борясь со страхом, его приятель Антонов пел: «Отвори потихоньку калитку». Барыкин долго слушал, не выдержал и говорит: «Слушай Семён, чтоб ты провалился! Когда закроешь калитку?»
ОРЛИНАЯ ПЕСНЯ
– Как-то Барыкину пришлось уходить от карательного отряда. Он на лошади по кличке Щука прикрывал ребят и скакал последним. На дороге лежала берёза. Видимо, лошадь испугалась белого цвета дерева и резко остановилась. Комиссар перелетел через голову скакуна и сильно ушиб ногу, ободрав её до кости о дерево.
Этот ушиб стал для Димы роковым. На его месте в 1948 году образовалась опухоль, переродившаяся в саркому. Саркома разнеслась по всему организму – и образовалась множественная лимфосаркома.
Барыкин был прооперирован девять раз. При этом он всегда оставался энергичным. Бывало, спросишь: «Как вы?» А он: «Ой! Как молодой». Посмеётся и пойдёт. И так до 7 ноября 1950 года, когда вечером жена услышала, как кто-то скребётся в дверь.
Читайте также: Мурал с портретом Емельяна Барыкина создаётся в Гомеле
Открыла, Дима лежит на ступеньках. «Что с тобой?» – спрашивает. А он: «Ничего, я просто выпил». «Где же ты выпил? Ты только ушёл», – отвечает Клавдия. Больше Барыкин на ноги не поднялся. Оказалось, опухоль дошла до позвоночника и сдавила спинной мозг, от чего отказали ноги. Оперировать уже нельзя было. С ноября по март 1951 года Барыкин пролежал в клинике Москвы. Знал, что умирает. За день до смерти жена зашла к нему в палату. Дима ей говорит: «Знаешь, голубушка, спой мне в последний раз “Каким ты был”». «Ведь это же больница», – шепчет жена. «А ты мне тихонечко спой», – попросил он. И Клавдия спела, положив голову ему на плечо. «Каким ты был, таким остался, Орёл степной… В одном, в одном я только виновата: что нету сил тебя забыть… Но я жила, жила одним тобою, я всю войну тебя ждала…» – чуть громче остальных звучали эти слова песни.
Таким орлом её муж и остался. А утром 25 марта Барыкин сказал врачам: «Вы сделали всё что могли. Остальное я сделаю сам». Жена в это время курила у окна. Барыкин, кстати, не курил. Вечером медсестра, измеряя пульс больного, сказала Клаве: «Емельян Игнатьевич умер». Сестра так и упала без сознания. Когда Барыкин умирал, шёл пленум обкома и все проголосовали за кандидатуру легендарного партизана на пост секретаря обкома. А во время похорон звезда Героя Советского Союза Емельяна Барыкина бесследно исчезла.
Похороны Емельяна Барыкина.
После похорон слышу: кто-то плачет. Вышла за ворота, вижу – Саша Жарский, водитель, сидит в «Мерседесе» и ревёт на всю улицу. Машина Барыкина стояла какое-то время в обкомовском гараже, а потом тоже пропала. Сашка аж взбесился, когда узнал об этом.
Совсем скоро на доме №94 по улице, носящей имя прославленного гомельчанина, появится мурал с его изображением. Фото Анны Пащенко
Автор фото: Дмитрий Чернявский