Опалённые огнём Хатыни: о трагедии устами выживших детей | Новости Гомеля
Выключить режим для слабовидящих
Настройки шрифта
По умолчаниюArialTimes New Roman
Межбуквенное расстояние
По умолчаниюБольшоеОгромное
Дмитрий Чернявский Дмитрий Чернявский Автор текста
10:23 21 Марта 2023 Общество

Опалённые огнём Хатыни: о трагедии устами выживших детей

22 марта 1943 года на земле лежал снег. Но солнце пригревало, побежали ручьи. Когда каратели около трёх часов дня выгнали всех на улицу, детишки перепрыгивали с ноги на ногу, потому что босые ножки больно обжигал снег. Всех жителей деревни согнали в колхозный сарай. Заставили поднять даже больных, взять с собой маленьких детей. Самому младшему из погибших в Хатыни было семь недель от роду.



149 жителей, из которых 75 были детьми, исчезли в пламени Хатыни. Участь этой сожжённой деревни постигла 1452 населённых пункта Гомельской области.


«Мама, мне больно».

В сарае люди находились около часа. Фашисты на улице решали, что с ними делать. Несчастные пытались убедить друг друга, что немцы просто их напугают. Но когда почувствовали запах бензина, которым облили сарай и сено, поняли: их хотят сжечь живьём. Затем каратели зажгли факелы и стали поджигать стены и сено вокруг сарая. «Люди сходили с ума от страха. Они начинали понимать, что их сейчас сожгут живьём», – вспоминал спасшийся Виктор Желобкович. На его долю выпало самое ужасное – он, девятилетний мальчик, горел вместе со всеми. Как выжил? Выполз вместе с мамой из горящего сарая, и каратели в дыму их не заметили. Он лежал на земле вниз лицом, мама всё время шептала: «Сыночек, не шевелись, лежи тихо. Не бойся, я с тобой». Вдруг мальчику обожгло плечо. «Мама, – прошептал он, – мне больно». Но тут какой-то толчок прошёлся по матери, она вздрогнула и замолчала. Еле живого мальчика поздно вечером обнаружили мужики, прибежавшие в Хатынь из соседней деревни Мокредь. Его мама погибла от автоматной очереди.

После того как сарай загорелся, его крыша рухнула. Стоял истошный крик и ужас. В результате обезумевшие от страха и боли люди стали выламывать запертые двери. В это время нацисты и полицаи хладнокровно расстреливали выбегающих из сарая детей, женщин, стариков.

– На пепелище лежали обгоревшие тела. Некоторые из них ещё подавали признаки жизни и просили меня дать им воды, – вспоминал Виктор Желобкович. – Я набирал из ближайших луж красную от крови воду и в пригоршнях подносил им. Даже своим детским разумом я понимал, что эти люди обречены и их ждёт неминуемая смерть. Я по сей день вижу эти обугленные тела, у меня и сейчас перед глазами труп матери.

Из взрослых выжил лишь 56-летний деревенский кузнец Иосиф Каминский. Он пришёл в сознание ночью, когда каратели покинули деревню. Среди тел односельчан он стал искать своих пятерых детей и жену. Во время пожара он вытолкнул через пространство под крышей сына Адама – очень надеялся, что мальчик выжил. «Як цiха стала, я Адасiка знайшоў: "Уставай, – гавару, – яны паехалi ўжо". Стаў яго падымаць, а ў няго кiшачки вывальваюцца. Я их збiраю, збiраю, а ён просіць: "Пiць, пiць..."», – не раз вспоминал потом Каминский. Спустя несколько минут сын скончался на руках у отца.

История Иосифа Каминского трогала до глубины души.


Ему было семь недель

– В тот день я почти всех потеряла – маму, папу, сестёр, братьев, племянника... Ему было всего семь недель. Совсем маленький, – вспоминала спустя годы выжившая Софья Яскевич, рисуя в воздухе крохотный силуэт малыша. Потом снова начала говорить, но голос не слушался. К горлу подступил ком. Женщина отвернулась, подошла к шкафу, сняла с полки альбом, достала из него фотографию:

– Пожалуй, это всё, что от них осталось.

На снимке был обелиск в виде печной трубы с колоколом. На нём – доска с именами восьми членов её семьи. Все они сгорели заживо в том адском пекле.

Остались воспоминания и о том, как спустя почти 40 лет Хатынь посетил переживший трагедию Александр Желобкович. 9 мая 1982 года он приехал в родные места, подошёл к Вечному огню, постоял, склонив голову, у трёх берёзок.

– Идёмте к нашей усадьбе, – пригласил мужчина журналиста местной газеты. – Одному мне там очень тяжело, вдвоём будет легче.

Пришли, и Александр Петрович, кадровый военный, майор, вдруг как-то сник, будто потерял голос. Деревья обступили место, где чернели обугленный сруб и печальный комин.

– Вот здесь стояла наша хата, – медленно произнёс Александр Петрович. – Рядом был сад. Тополя росли, они так и остались здесь. Понятно, уже молодые, но и те, высаженные моим отцом, в тот день всё-таки не сгорели, не взял их огонь.

– А как вы спаслись? – спросил корреспондент у Желобковича.

– Мне тогда шёл двенадцатый год, всё хорошо помню. Меня спас отец. Он посадил меня на коня и строго наказал: «Люди говорят, что к нам идут немцы, быстрее скачи на хутор и не возвращайся, пока за тобой не приедем». Я так и сделал. Аж до вечера ждал, когда за мной приедут. И ночью ждал. На второй день мужики взяли меня с собой и пошли в Хатынь. Подошли к сгоревшему сараю, вижу – моя мама лежит в крови лицом ко мне. Видно, она выползла из горевшего сарая, но её убили. «Где отец?» – спрашиваю. Мужики сказали, что его тяжело ранили и партизаны забрали на лечение. Обманули меня. Жители соседних деревень похоронили в трёх ямах обгоревшие трупы хатынцев, которых можно было опознать. Пепел ссыпали в одну яму. Вот как всё было. Простите меня за эти страшные воспоминания…

Александр Петрович смолк и вытер платком глаза.


Мальчик в пылающей одежде

– Мой пост был метрах в 50 от сарая, который охранял наш взвод и немцы с автоматами. Я хорошо видел, как из огня выбежал мальчик лет шести, одежда на нём пылала, – вспоминал на допросе полицай Иван Петричук. – Он сделал всего несколько шагов и упал, сражённый пулей. Стрелял в него кто-то из офицеров, которые большой группой стояли в той стороне. Может, это был Кернер, а может, и Васюра…

Майор Эрих Кернер был тем человеком, который отдал приказ о сожжении Хатыни, а действиями полицаев и эсесовцев на месте руководил начальник штаба карательного 118-го батальона Григорий Васюра. Его арестовали в 1986 году. Васюру подвела наглость. К 40-летию Победы он начал требовать себе как ветерану войны юбилейную награду. Настойчивого просителя стали проверять компетентные органы, и правда о нём вышла наружу.

Во время суда над извергом к трибуне для дачи показаний подошла женщина лет 60. Это была Надежда Шалупина. Она была в числе тех жителей деревни Козыри, которых каратели расстреляли на трассе Логойск-Плещеницы перед тем, как сжечь Хатынь. Её изрешетили пулями. Нашли полуживую только к концу дня в снегу у деревни. Девушку еле выходили. На суде она сказала:

– Как вам не стыдно, подлецы, негодяи! Зачем вы нас, молодых ребят и девушек, которые высекали кустарник, расстреляли?


Васюра опустил голову – сказать ему было нечего. А Надежда вырастила двоих сыновей, парни стали моряками, настоящими патриотами страны.

Решением военного трибунала Белорусского военного округа Васюра был признан виновным и приговорён к расстрелу. Но покарать всех не удалось. Владимир Катрюк, лично расстреливавший из пулемёта тех, кто вырывался из горящего сарая в Хатыни, скрылся за границей и дожил до глубокой старости в Канаде, которая отказала России в выдаче военного преступника.

Сегодня к монументу в Хатыни снова идут тысячи людей, сознающие, что беда, случившаяся восемь десятилетий назад, вновь пришла на нашу землю. Общую землю русских, украинцев и белорусов.


Говорят гомельчане

Прокурор Гомельской области Виктор МОРОЗОВ:


– В каждом районе Гомельщины есть своя Хатынь. Мы увековечили в Светлогорском районе Олу.  Есть деревня в Речицком районе с довоенным названием Кабылево, сегодня она называется Первомайск, где немцы в мае 1943 года  сожгли заживо 1050 человек. Поэтому 22 марта – это день памяти не только Хатыни, но и всех сожжённых деревень в нашей республике. И сегодня стоит задача перед представителями  идеологических структур  и специалистами, занимающимися охраной памятников, чтобы в каждом районе было такое знаковое место. Это была бы дань памяти тысячам невинно погибших людей, которые сожжены фашистами.

Первый секретарь Гомельского городского комитета БРСМ Василий ЛЕВКУТНИК:


– В прошлом году на встрече с Президентом представитель БРСМ озвучил предложение о присвоении мемориальному комплексу «Хатынь» статуса Всебелорусской молодёжной стройки. Глава государства поддержал эту инициативу, после чего по всей стране были сформированы студенческие отряды строительного профиля.

Так, в июле 2022 года отряд «Память» имени Героя Советского Союза В. Ф. Мухина, сформированный в БелГУТе, принял участие не только в реконструкции комплекса, но и в строительстве музея «Кожны трэцi», который  Президент поручал возвести к 80-й годовщине трагедии в Хатыни.

Руководитель волонтёрского отряда «Седьмое небо» ОАО «ГЗЛиН» Иван ДУСЕНОК:


–  Работники нашего завода примут участие в автопробеге, который 22 марта финиширует у мемориального комплекса «Хатынь». Мой автомобиль будет оформлен соответствующими событию наклейками.

С собой я возьму и сына-школьника, так как считаю, что подобные мероприятия позволяют подрастающему поколению проникнуться прошлым нашей страны. Приняли заводчане участие и в субботнике, средства от которого пойдут на реконструкцию мемориального комплекса в Озаричах. Такие мероприятия важны для увековечивания нашего прошлого.

Нашли ошибку в тексте? Выделите ее, и нажмите Ctrl+Enter
Обсудить новость в соцсетях

N