Плоскостопие, портянки и царь Нептун: как Костю Клюшкина призывали в армию?
Костя Клюшкин открыл почтовый ящик и оттуда сошла лавина листовок с рекламой натяжных потолков, скидок на обшивку балкона и обтяжку мебели. «Опять макулатуры набросали», – раздражённо подумал Костя. Среди разноцветных бумажек на глаза попался белый документ, который, кружась мотыльком, последним опустился на пол. Крупными буквами на нём было написано: «Клюшкину К. В. следует явиться в военный комиссариат 18 мая 2020 года к 12.00».
И хотя прошло много лет со времени службы Клюшкина в армии, ему как по команде вспомнился старший прапорщик Ярошенко, который очень, ну прям лихорадочно сильно не любил беспорядок. И Клюшкин как-то машинально собрал рассыпанные по полу листовки, причём не только свои, но и выпавшие из других почтовых ящиков. Поднимаясь в лифте, он вдруг по-новому взглянул на обрисованные маркером кнопки. «Парко-хозяйственный день в подъезде не мешало бы организовать», – сами собой всплыли в голове слова, и, глядя на листок, Костя ясно вспомнил, как десять лет назад получил похожую повестку. Его мысли перенеслись в прошлое, когда служить ему совсем не хотелось.
В тот далёкий день, прохаживаясь перед зеркалом, он впервые задумался о своём здоровье. «Походка у меня какая-то странная, прыгающая. Наверняка из-за плоскостопия. Может, даже одна нога короче другой», – обрадовался Клюшкин и направился к врачу, уверенный в своей исключительной небоеспособности.
Снимок показал, что не хватает какого-то миллиметра до нормального продольного плоскостопия. Надежды на поперечное тоже рухнули. Клюшкин расстроился. Но ещё оставались сердце, желудок, глаза, уши, мозг, наконец. Психические расстройства, опять же, никто не отменял. И Костя вспомнил, как психовал, когда ему в детстве запрещали смотреть мультфильмы, как рыдал, когда потерял автомат от игрушечного солдатика. «Из-за игрушечного чуть с катушек не слетел, а если потеряю врученный мне самой Родиной автомат, да в бою! Нет, я этого не переживу. Травма детства как-никак. А это навсегда, – пришёл к выводу Клюшкин. – Что я, хуже других, чтобы идти в армию?! Не хуже. У меня должно быть полно заболеваний. Не совместимых не то что с армией, с жизнью! А там полигон, а там танки! Может быть, я и захотел бы подвиг совершить, а не получится, – рассуждал призывник. – Смелости-то у меня хоть отбавляй, а вот здоровья не хватит. Зачем я армии такой нужен? Только подведу ещё комбата. Да что комбата – Родину! Нет, как честный человек, я не могу себя этого позволить».
10 000 человек – примерно столько планируют призвать на срочную службу во время весеннего призыва 2020 года.
Хотя в глубине души Клюшкину получить орден, конечно же, хотелось. И чтобы комбат, который в него особо-то и не верил и был весь из себя сталь и кремень, прослезился и сказал: «Спасибо, сынок, век помнить буду, как ты меня не бросил и на себе из-под огня вытащил». И перед строем, похлопав по плечу, прицепил бы орден на грудь. «Но нет. Пусть другие получают. А мне надо за здоровьем следить», – раз и навсегда решил для себя Клюшкин и с полным ощущением неготовности стать пилотом, быть отважным моряком и лежать за пулемётом, как в стихотворении Сергея Михалкова, отправился в военкомат.
В кабинете его ждал майор Гвоздев, которому Костя стал исповедоваться в своих недугах. Вспомнил даже то, что поздно научился кататься на велосипеде.
– Плохой вестибулярный аппарат – это раз. Тошнит в автобусе – это два. Укачивает на карусели – это три! – загибал Клюшкин пальцы. Страдальчески вздохнув, он полушёпотом добавил: – Товарищ майор, хочу признаться: я до третьего класса не мог шнурки завязывать. Просил покупать кроссовки только на залипах. Так сказать, отставал в развитии, и это сказывается на мне до сих пор.
Майор отреагировал пометкой в блокноте. Костю же возмутило такое безразличие, и он решил идти до конца:
– Понимаете, было у меня ещё одно отклонение. Ну, как вам сказать, – Клюшкин сглотнул слюну в пересохшем горле. – Вы первый, кому я могу признаться. Выдать, как говорят в армии, военную тайну. Поэтому поймите меня правильно… В общем… Я с детства без носков не могу ходить. Даже шлёпанцы надевал на носок. Иначе мозоли появлялись вот такие, – Костя начертил в воздухе окружность величиной с арбуз. – А в армии портянки. Вы меня понимаете? Я же там погибну ещё на стадии присяги.
Майор помолчал, а потом неожиданно спросил:
– Стенгазету смогли бы нарисовать?
– Ну да, а что? – Костя насторожился.
– В вашем личном деле написано, что вы учились в художественной школе.
– Учился…
– Значит, вы нам подходите. Нам в одну из частей как раз нужен призывник с творческими способностями.
Не ожидая такой бесцеремонности, Клюшкин выпалил:
– Вы меня извините, не хотел говорить, но теперь придётся. Хобби у меня одно есть.
И Костя положил на стол толстую папку:
– Вот прочтите.
– Что это? Ещё одна история болезни? – поморщился майор.
– Сценарий фантастического фильма. Короче, про любовь. Написал за неделю, – небрежно произнёс Клюшкин. – Эксклюзивный сюжет. Представьте, злой маг по имени Нароло. Как вы понимаете, это отсылка к итальянскому монаху Сованароле, который жёг еретиков. Неслабо, да? Так вот, у него есть волшебный перстень, поцеловав который, человек лишается всех чувств. Ему противостоит Сорагос – царь подводного мира, вроде римского бога Нептуна. Поэтому его имя перекликается с Саргассовым морем. Злодей подсыпает яду главному герою Лотрегу, которого я назвал в честь художника Тулуз-Лотрека. И бросает героя в пучину вод. Но Сорагос его спасает и знакомит с девушкой. А как я её описал! Послушайте: «Шла девушка, улыбкой свежих губ рассветной розе досаждая». Рассветной розе… Каково, а? И это я всё придумал. Понимаете, мне теперь никак нельзя в армию. Иначе сценарий залежится, протухнет, потеряет актуальность. А кому он такой нужен?
В выражении лица майора впервые за всё время разговора проступило сочувствие, и он произнёс:
– Вот смотрю я на вас, Клюшкин, и думаю: пропадёте вы без армии. Чем ваша голова-то занята, мне непонятно. Извините, но я бы за вас дочь свою замуж не выдал. В каком мире живёте? Понимаете, армия не только к войне, но и к жизни готовит. А впрочем…
– Что впрочем? – на горизонте Кости забрезжила надежда.
– Я смотрю, вы романтик. Море, небо, любовь… О пограничниках неба что-нибудь слышали?
– Неба?
– Войска ПВО – это грозная сила, врасплох не застать нас врагу. Так вроде в песне поётся.
Войска противовоздушной обороны будут идеальным для вас местом.
– А как же портянки?
– А зачем портянки? Будете в носках служить. Сейчас солдаты в берцах ходят. Так что за ноги можно не переживать, – и майор накрыл свою роспись чёткой круглой печатью.
Через неделю Клюшкин вместе с другими новобранцами ехал в автобусе на железнодорожную станцию, чтобы служить Родине.
***
А через день после получения новой повестки Костя ехал в автобусе в военный комиссариат. Ему вспоминались эпизоды службы. Выражение старшего прапорщика Ярошенко: «Клюшкин, тебе, наверное, три университета нужно закончить, чтобы научиться скручивать матрасы?» Как получил пять нарядов вне очереди за майку, которую спрятал под подушку. Как опоздал на зарядку, за что после отбоя протирал стёкла в туалете. Как разгружал с другими солдатами вагоны с брёвнами для отопления казармы и в 20-градусный мороз ночью в карауле охранял часть. Причём за год ни разу ничем не заболел. Закалился, несмотря на почти плоскостопие. Теперь все эти сложности казались незначительными и воспринимались как обычная подготовка к трудовой жизни. Но для того чтобы они стали незначительными, нужно было пройти армию. Эту-то военную тайну и открыл для себя Клюшкин.
В кабинете военкомата Костя положил на стол повестку.
– Клюшкин Константин Валентинович? – уточнил полковник.
– Так точно.
– Ну как там царь Нептун поживает? – улыбнулся офицер и протянул руку.
– Это вы? – Костя улыбнулся в ответ. – Вы меня помните?
– Ну ещё бы! Я вам и вправду тогда чуть не поверил. Решил от греха подальше не брать в армию такого фантаста, но потом передумал. Ну как жизнь?
– Женился, работаю, дети растут. Всё как у всех. А зачем меня вызвали?
– Обновляем картотеку. Заполни анкету и будь свободен.
– Есть, товарищ полковник! – молодцевато произнёс Клюшкин, как будто и не было этих десяти лет.