В Гомеле с концертом выступил Сергей Лазарев

 

 

– Не проводил я никаких параллелей. Новый тур назывался «Лазарев», как и альбом. Далеко ходить не надо. «Лазарев» – и точка в конце, как некое утверждение себя в качестве исполнителя, человека и фигуры, которую, сколько бы ни отрицали, любили или нет – всё равно присутствует в российском шоу-бизнесе. Фигуры, которая процветает, делает большие туры и концерты. У меня сейчас новый музыкальный этап: вышел четвёртый сольный альбом. Это новая степень уверенности в себе. У меня программа полностью поменялась, в отличие от многих артистов, которые из года в год возят одну программу, не меняя даже костюмы. Те, кто были на моём концерте в Гомеле два года назад, увидят всё новое от и до. Конечно же, исполню и те песни, которые являются хитами и сделали меня тем, кем я стал.

 

 

 

– Да. Это традиция, некий ритуал. Таким образом я мысленно собираюсь перед концертом. Это мне помогает. Утюжу ещё и потому, что я никому не доверяю следить за своими костюмами.

 

 

– Вполне. Такое было один раз, лет восемь назад. Поэтому никому не доверяю. Только сам.

 

 

– Крайне редко, так как стараюсь проверить все технические моменты до концерта. Незапланированные ситуации мешают, но не выбивают из выступления. Мы профессионалы и делаем свою работу достаточно давно. Можем выйти из любой ситуации. Было у нас пару раз, когда во время выступления во всём районе выключали свет. Выйти из подобных ситуаций помогает общение артиста со зрителями.

 

 

 

 

 

– К сожалению, ни на чём не умею играть. Мой инструмент – это голос. Он единственный, чем владею, как могу. Не хватило в детстве усидчивости для изучения пианино, скрипки или гитары, потому что я был танцующим певцом. Усидеть было крайне сложно. 

 

 

– Такие предложения поступают часто, но мне это не очень интересно. Больше нравится театр.

 

 

 

– Большинство музыкантов являются только лицом какого-либо бизнеса. Непосредственно к делу их не подпускают. Артисты получают 5–10 процентов от прибыли только потому, что они работают некой рекламой для бизнеса. По сути, они туда не погружаются. Сейчас мне это неинтересно. Если заниматься бизнесом, то на 100 процентов. Но у меня очень много работы, поэтому ничем, кроме музыки, заниматься не могу. 

 

 

– Его не остаётся. Поэтому её пока и нет. 

 

 

 

– Вы не переживайте за меня. У меня всё в порядке.

 

 

 

 

– За 12 лет много чего было. Меня это не интересует. Никаким образом. И комментировать это не буду.

 

 

 

– Знаете, чем больше об этом говоришь, тем ещё больше потом кто-то сочиняет нелепицы, чтобы в следующий раз я назвал его нелепицу самой нелепой. Бог им судья. Едем дальше.

 

 

– Ежедневные концерты. За время шоу теряю очень много энергии, сил, воды, калорий. Всего. До Беларуси у нас был украинский тур. Сейчас спадают костюмы, потому что мы все очень сильно похудели. Ежедневные концерты – очень серьёзное испытание.

 

 

– Многое открыто, но и степень ответственности больше. Гораздо больше. Много мечтаний. Но, в основном, все они творческие. Постараюсь их реализовать. Слава Богу, время есть. Есть силы, желание. Это самое главное. Мечтаний очень много, но, чтобы они сбылись, их лучше не озвучивать.

 

 

 

 

 

– Здесь порою дело даже не в музыке. Дело в имидже страны на мировой арене. Это играет большую роль.

 

 

 

– Есть очень серьёзный устоявшийся стереотип относительно русских и всех стран бывшего СССР, который очень сложно переломить. Одному человеку, а тем более музыканту, сделать это практически невозможно. Нужно, чтобы об этом заботились многие государственные структуры. Имидж страны должен меняться в положительную сторону. А пока он очень сильно отражается на восприятии конкретного человека.

 

 

– Очень настороженно. Одним словом, как сrazy (пер. с англ. «сумасшедший») русского, с которым очень сложно работать. Безусловно, с нами боятся вести бизнес. Будь ты хоть тысячу раз честным, всё равно есть некий стереотип относительно страны. Именно поэтому очень сложно со своей музыкой двинуться куда-то дальше в зарубежье. Как бы не пытался и не старался. Я делаю в этом направлении определённые шаги, но посмотрим…

 

 

– В том числе. Развить вкус, кругозор, потому что советская эстрада и шансон у нас в крови. Какие-то другие мотивы в постсоветских странах приживаются крайне сложно. И их нужно прививать. Нужно доказывать, показывать, приучать. Это трудная история, которой я занимаюсь около 12 лет. 

 

 

 

 

 

– Время интервью заканчивается. Перебираете две минуты. Но на вопрос отвечу. На самом деле, за какие-то дисциплинарные огрехи. Если же что-то сделано на сцене неправильно – это не повод получить по шапке. А повод, чтобы разобрать ситуацию. Я справедливый. Мне очень важна атмосфера в коллективе. Стараюсь решать проблемы полюбовно. У меня большой плюс: в моём коллективе все «с головой». Это очень важно. Ребята и вне сцены должны вести себя так, чтобы мне за них не было стыдно, потому что представляют меня. Они – моё лицо.

 

 

– Увидим в 35. Не знаю. Сейчас могу сказать, что я взрослый артист, музыкант в душе. Делаю красивые концерты и шоу-программы. Для 30-ти лет продвинулся очень далеко, но впереди так много, что хочется себе пожелать, чтобы на всё хватило здоровья. А так я очень доволен, что приехал в Гомель с новой программой. Думаю, что мы обязательно через несколько лет встретимся снова.

 

 

 

 

 

– Сольный концерт в «Олимпийском» в Москве. Это та планка, которую можешь достичь, являясь настоящим хорошим артистом. Это, конечно, уровень. Сейчас мы возим туровую версию этого концерта.

 

 

– Это песня для тех, у кого есть чувство юмора. Нужно правильно перевести её слова, чтобы это понять. На самом деле песня – стёб для вечеринок. Абсолютно клубный трек.

 

 

 

– С цифрой «один» у меня связано многое. Я открытый и отзывчивый человек, но не Петросян и не Задорнов. На сцене это проявляется только в моей общительности и открытости перед зрителями. Друзья надо мной тоже не подшучивают.

 

 

– У меня был проект с Тимати. Несколько песен. Недавно вышел сингл с американским репером T-Pain. Мне всегда интересно, когда это творческий проект с хорошей песней. Коммерческая составляющая в данном случае важна менее всего.